Поиск
«Североатлантический Альянс зачем-то принял в свои ряды самого слабого из всех возможных членов. Пойдя на такие шаги, Брюссель подарил президенту России Владимиру Путину прекрасный шанс существенно расширить свое влияние в балканском регионе и внести нестабильность в единство организации, попутно проверив приверженность НАТО к задекларированным ранее планам по защите всех своих членов», - говорится в публикации американского издания «Foreign Policy».
В частности, по мнению авторов зарубежного средства массовой информации, Северная Македония представляет собой «лакомый кусок» для России, так как крайне слаба в военном отношении, а также выделяет всего 1% своего ВВП на военные расходы, что катастрофически ничтожно по меркам Североатлантического альянса. И хотя далеко не все члены организации тратят на оборону отведенные регламентирующими документами и внутренними договоренностями пресловутые 2% от ВВП, по масштабам блока 1 македонский процент все же мизер.
Вместе с тем в материале упоминаются и серьезные «внутренние проблемы» Македонии. А точнее крайне сильные разногласия внутри общества. Это напрямую связано с разделением на этно-конфессиональные группы: в Македонии часть населения исповедует восточное христианство (православие), а остальная ислам. Причем мусульмане-македоняне, преимущественно, являются этническими албанцами. Эта ситуация создает серьезные предпосылки для политической нестабильности в государстве. Которая в общем и выражается в регулярных антиправительственных манифестациях, высоком уровне коррупции и повышенной криминогенной обстановке.
Сопоставляя вышеприведенные факты, американские журналисты утверждают в своем фирменном ключе, что Брюссель, приняв в свои ряды нового союзника, «подарил российскому президенту Владимиру Путину прекрасную возможность расширить своё влияние, нарушить единство НАТО и проверить приверженность блока к защите своих членов». Но так ли это на самом деле? Входит ли Северная Македония в стратегические интересы России? Отвечая на этот вопрос, можно привести цитату директора 4-го Европейского департамента МИД России Юрия Пилипсона, считающего, что вступление Северной Македонии в НАТО нужно рассматривать не как какую-то конкретную в военную угрозу, а целую совокупность рисков для евро-безопасности, «которая должна обеспечиваться абсолютно другими методами, а не вовлечением этой страны в антироссийскую политику и военное планирование альянса». Кажется, все понятно: Москва не воспринимает это событие «на личный счет», а ратует за сохранность архитектуры международной безопасности в целом.
А теперь давайте немного затронем по-настоящему тернистый путь маленькой страны с Балканского полуострова в НАТО. Напомним, как сообщал портал «Военная платформа», в Скопье 11 февраля состоялось пленарное заседание македонского парламента, в ходе которого депутаты проголосовали за ратификацию договора о вступлении в НАТО. За присоединение к военно-политическому блоку из 120 парламентариев проголосовало 114, то есть подавляющее большинство. В этот же день в македонскую столицу прибыла делегация парламентской ассамблеи НАТО, чтобы поддержать парламент в столь значимый для всего македонского общества день.
Затем Испания ратифицировала присоединение Северной Македонии к Североатлантическому альянсу. Соответствующую резолюцию 17 марта подписал испанский сенат на своей очередной сессии. Вместе с тем, Испания стала самой последней из 29 стран-членов альянса, одобрившей вступление Македонии в блок. Так небольшое балканское государство стало 30-м членом Североатлантического альянса. Желание присоединиться к могущественному военно-политическому блоку у Скопье было давно – еще со времен распада Югославии, но ряд объективных факторов значительно отодвинул момент интеграции. Одним из таких стал спор с Афинами из-за названия государства. Греция регулярно блокировала заявки Македонии, требуя от нее переименования в Северную Македонию, так как самоназвание «Западная Македония» является исторической областью, являющейся частью Греции. В итоге к 2018 году стороны решили этот вопрос путем проведения референдума, который не обошелся без массовых акций протеста. В том числе сыпались обвинения в адрес России о якобы вмешательстве Москвы во внутренние дела страны и попытках «российского влияния» на итоги референдума и внешнеполитического курса Скопье.
И хотя Северная Македония и поменяла свое название, а затем и вошла в состав НАТО, ничего внутри государства принципиально не поменялось. А точнее наоборот: присоединившись к Североатлантическому альянсу, Северная Македония, как и другие союзники по блоку, разделила коллективные риски наряду со статьей о «коллективной безопасности», которой зачастую любят бравировать западные политики с высоких трибун. То есть в Скопье должны понимать, что в случае возникновения военной угрозы наравне с коллективной обороной, страна наряду с другими может стать и потенциальной мишенью. Что же касается самого альянса, то в этом случае редакция «Foreign Policy» права: Северная Македония действительно самый слабый член блока. И самый проблемный. Ситуация в стране там намного хуже, чем в той же депрессивной Прибалтике. И по-хорошему, Северная Македония НАТО абсолютно не нужна. Говоря просторечной поговоркой: «как собаке пятая нога». И таких «пятых ног» у альянса, кроме Македонии, предостаточно.
