Поиск
Уходящий год президент Трамп начал с задержки выделения Исламабаду многомиллионной помощи на укрепление безопасности (так, объясняет New York Times – NYT, у дипломатов и политиков принято называть военную помощь США Пакистану). В Белом доме, наверняка, думали, что эта мера заставит «заблудшего» союзника вернуться к своему «старшему брату». Однако в Вашингтоне в очередной раз просчитались - замораживание помощи Исламабаду произвело обратный эффект. Пакистан еще больше отдалился от старого союзника. Смелости и дерзости пакистанцам придало то обстоятельство, что у них уже появился новый спонсор, который готов оказывать не только экономическую, но и военную помощь. Этим спонсором, как нетрудно догадаться, является Китай.
Через две недели после замораживании помощи Исламабаду Пакистан и Китай подписали секретное соглашение об увеличении производства пакистанцами китайских военных самолетов и другой военной техники. В соглашении также шла речь о расширении сотрудничества между КНР и Пакистаном в освоении космоса. Пентагон, кстати, в этом году обвинил Пекин в резком увеличении расходов на военную составляющую космических исследований и в милитаризации космоса.
Любопытная деталь – вышеупомянутые соглашения органически вписываются в мегапроект «Один пояс, один путь», детище Председателя КНР Си Цзиньпина, который охватывает приблизительно семь десятков государств на трех континентах. В Пекине уверяют, что он служит сближению стран и народов. На Западе, однако, к мегапроекту относятся с большим подозрением и утверждают, что триллионный мегапроект направлен на установление гегемонии Поднебесной не только в Азии, но и в Европе с Африкой. Кстати, «Один пояс, один путь» «перешагнул» через Атлантический океан и начал подбираться к США. Пекин договорился о финансировании инфраструктурных проектов с рядом латиноамериканских стран.
Китайские чиновники на самом высшем уровне неоднократно заявляли, что мегапроект является чисто экономическим мероприятием и имеет исключительно мирные цели. Однако на примере Пакистана видно, уверены NYT, что это не так.
Исключительность Пакистана, с точки зрения китайских стратегов, состоит в том, что он не только занимает стратегически важное место, но и является ядерным государством.
С самого начала «Один пояс, один путь» в 2013 году в Пекине уделяли Пакистану повышенное внимание. Среди субпроектов мегапроекта выделяется Китайско-пакистанский экономический коридор (CPEC), громадный инфраструктурный проект с примерной сметой в 62 млрд долларов! За пять последних лет Пекин выделил миллиарды долларов союзнику, экономическое и финансовое положение которого остается стабильно тяжелым.
Сближение с Китаем совпало и во многом стало причиной или следствием охлаждения отношений Пакистана с Соединенными Штатами. По мере ухудшения отношений с Вашингтоном отношения Исламабада с Пекином улучшались и крепли. Немало экономистов и политиков в Пакистане выражают обеспокоенность тем, что рост задолженности Поднебесной приведет к ослаблению суверенитета Исламабада. Однако дело зашло так далеко, что пакистанцам не остается ничего иного, как идти дальше по пути на восток, т.е. к Китаю, а не на запад, к США.
Еще до того, как стало известно о тайном соглашении между Исламабадом и Пекином в военной сфере, все больше политологов и экономистов обращали внимание на очевидные стратегические последствия крупнейших китайских инфраструктурных проектов в Пакистане. Так, строительство Китаем порта и специальной экономической зоны в Гвадаре, смета которого оценивается примерно в миллиард долларов, не только способствует расширению торговли, как справедливо говорят в Исламабаде и Пекине, но и дает Китаю сильную карту против Индии и США на тот случай, если отношения между Пекином и Дели резко ухудшатся и придется прибегать к морской блокаде Индии. Мощный форпост КНР на западе Индии, в Аравийском море, даст ей серьезное преимущество в потенциальном конфликте с Индией.
Остается малозаметной и очень важная роль, которую играет Пакистан в китайской спутниковой навигационной системе Beidou. Пакистан – единственная на данный момент страна, получившая доступ к военной части этой системы, которая значительно повышает точность наведения на цели ракет и действий кораблей и самолетов.
Если навигационная система Beidou успешно пройдет испытание с Пакистаном, то Пекин сможет предложить ее военную составляющую и другим странам. Она будет полностью запущена уже в 2020 году, когда предполагается ввести в действие все 35 спутников. В Пентагоне военную составляющую Beidou считают очень серьезной угрозой для Америки и ее союзников.
В последние годы китайские госкомпании построили или начали строить порты в стратегически важных точках Индийского океана, как бы беря Индию в кольцо. Речь идет о таких странах, кроме Пакистана, как Шри Ланке, Бангладеш и Малайзии. При этом в Пекине, конечно, заверяют всех, что эти порты не будут милитаризированы. Однако схожая ситуация с китайскими искусственными островками в Южно-Китайском море, которые тоже строились как гражданские проекты, а затем постепенно начали превращаться в военные форпосты, заставляет Запад, пишет NYT, сомневаться в искренности китайских чиновников.
Военные эксперты считают, что Китай может использовать Гвадар как базу для своих подводных лодок. Об этом заговорили в 2015 году, когда Пекин и Исламабад подписали контракт на поставку Китаем Пакистану 8 субмарин на общую сумму 6 млрд долларов. Китайцы вполне могут воспользоваться продаваемым Пакистану оборудование для дозаправки своих подводных лодок и тем самым значительно увеличить дальность их действия.
В специальной экономической зоне в районе Гвадара предполагается собирать китайские военные самолеты нового поколения. Впервые на пакистанских заводах и фабриках будут совместно собираться навигационные и радарные системы, а также непосредственно оружие.
Сборка новейших китайских самолетов позволит Исламабаду постепенно заменить американские F-16, приобретение которых с каждым годом становится для Пакистана все труднее из-за ухудшения отношений с Вашингтоном.
По данным центробанка Пакистана, на октябрь 2018 г. госдолг Исламабада составлял 215 млрд долларов, из которых почти 95 млрд приходились на внешний долг. Сейчас почти половина СРЕС закончена. Пакистан должен Китаю 23 млрд долларов. Однако к концу осуществления СРЕС долг вырастет до 62 млрд, а с процентами и до всех 90 млрд.
Кстати, первые выплаты Исламабада по китайским кредитам запланированы на 2019 год и составят порядка 300 млн долларов, но к 2026 году они вырастут до 3,2 млрд долларов. Между тем, у Исламабада уже сейчас проблемы в расчетах с китайскими компаниями.
Попытки нового правительства Пакистана во главе с Имраном Ханом пересмотреть ряд проектов СРЕС на предмет целесообразности для страны и улучшения условий вызвали неприкрытое недовольство в Пекине. Впрочем, в отличие от других азиатских стран типа Малайзии, которые тоже начинают сомневаться пока в отдельных китайских проектах в Пакистане, у китайцев имеется сильный союзник – пакистанские военные, которые, как нетрудно догадаться, обеими руками за китайские планы. Так, например, после сомнений, высказанных новым министром финансов Пакистана о целесообразности ряда инфраструктурных проектов, командующий ВС Пакистана генерал Камар Джавед Бажва неожиданно отправился в Пекин, где встретился с Си Цзиньпином и много говорил с ним о проектах СРЕС. Эта встреча, кстати, произошла за полтора месяца до первого официального визита в Китай самого Хана в начале ноября и говорит, естественно, о многом. Так, генерал Бажва публично заявил, что все проекты СРЕС несмотря на многочисленные проблемы и трудности будут доведены до конца и что пакистанская армия надежно обеспечит безопасность экономического коридора между двумя странами.
К слову, вскоре после возвращения Бажвы в Исламабад все разговоры о приостановке или вообще отмене китайских инфраструктурных проектов в Пакистане прекратились.
Для Китая Пакистан может стать показательным примером для того, чтобы убедить другие страны отказаться от американского оружия и техники и переходить на китайские. При этом, указывает NYT, Пекин готов продавать и самое современное и смертельно опасное оружие, включая баллистические ракеты, которое Вашингтон не продает даже ближайшим союзникам на Ближнем Востоке, например, Саудовской Аравии. Это значит, что сделка с Пакистаном в начале года может стать для Китая большим шагом для выхода на оружейный рынок исламского мира.
